В наш город приехал дирижер Дитрих Эрбелдинг, который придумал виртуальный проект оркестра в кармане. Из искусственных электронных звуков разных музыкальных инструментов он собрал партитуру оперы «Волшебная флейта». У меня есть Клавинола, на ней тоже можно переключать клавиатуру с фортепиано на другие инструменты, записывать отдельные партии инструментов, накладывать их друг на друга и получать такую искусственную электрическую музыку, поэтому я сразу представила, как это делают. Но про маэстро сказали (нам, публике, перед началом оперы), что у него это не простая минусовка, а «плод его 20 летней работы», полноценное оркестровое сопровождение, где можно регулировать темпы, динамику и так далее. Мы же знаем, что дирижёр – это музыкант, играющий на оркестре! Приехал, значит, маэстро и организовал проект Opera Virty со студентами консерватории. Три состава подготовили, репетировали и поставили настоящую оперу.
Я люблю «Волшебную флейту» Моцарта, это волшебная опера, поэтому я сразу поскакала ее смотреть в зал Казахконцерта. Расскажу, как дело было.
Народу собралось на половину зала, многие пришли с детьми, причем с самыми маленькими, просто сосунами млекопитающими. Думаю, это были друзья и родственники исполнителей. В оперных театрах есть железное правило – с маленькими детьми не пускают. А тут была такая домашняя обстановка. Дети кричали как чайки. Вывели вместе с папой только одну самую расторможенную девочку, и то потому, что она сидела на первом ряду, рядом с режиссером. Остальные странные люди, человеки, мешающие обществу, ЧМО то бишь, продолжали сидеть и наслаждаться действом, как ни в чем не бывало. Я такие вещи не понимаю и не принимаю. Нанимайте бэби-ситтеров. Оставайтесь дома!
Вышел маэстро в чапане, сел за стол с лэптопом, одной рукой за мышь взялся, другой рукой дирижировал, как на солфеджио. Звук шел из динамиков, мне показалось, что с одной стороны. Декорации были условными, несколько ширм. Человек с микрофоном коротко пересказал синопсис оперы, немного не так, как у Шикандера, Моцартовского либреттиста. И началось.
Фото плохого качества, покажу, чтобы представление было. 
Начальная ария Тамино, выступление трех дам создали атмосферу школьного спектакля. Тамино – тенор Иван Прытков. Голос у молодого человека есть, лирический тенор, но он еще требует обработки и полировки. Вокал ученический, с подъездами и трудностями подхода к верхним нотам, и вообще, пение трудно шло, и держался все действие наш принц, как будто его пустым мешком из-под муки огрели. Три дамы очень голосистые (Маржан Буланова, Гульзада Дуйсенова и Софьяна Благодарная), особенно Первая и Третья. Третья, Дритте-даме Софьяна Благодарная – красивое густое меццо, мне очень понравилось. Но как девушки держались на сцене – это художественная самодеятельность! Переигрывали. Выглядели девушки не как оперные дивы, а как самодеятельный хор простонародной песни, такие молодые, а уже приобрели по комку нервов, по оперной мозоли в районе талии, в тройном виде это резало глаз. Самодисциплина и балетный станок немедленно, это условие профессиональной пригодности, а отточенные голоса у девушек уже есть! Папагено – Евгений Дробот. У него был самый красивый костюм с перьями. Пел хорошо, но в начале голос его был зажат и не звучал. Распелся к концу оперы. Это может быть психологический феномен, непривычка к сцене, а может не распетый пришел, как некоторые певцы в ГАТОБ делают – вначале сухое горлышко, глухой звук, даже скрипы, потом распеваются в процессе, раскрываются, бархат в голосе появляется, обертона, металличность, кураж… Овации свои получают, все запоминают последнее слово.
Когда вышла Царица ночи Анастасия Кожухарова – сразу на сцене исчезла вся условность и школярство, меня всегда поражают такие вещи и такие певцы, мы перестаем замечать картонные декорации и нелепости сюжеты, попадаем туда, куда нас Моцарт вел, в действие оперы. Дива! Это готовая хорошая певица, колоратурное сопрано, с красивым сильным голосом, техникой, и полной органичностью на сцене. Запомните это имя.
Зажевали квинтет, а я его так ждала! Ну ладно. Больше ничего не жевали, никто более от темпа не отставал.
Трех гениев, трех мальчиков сыграли две девочки Акбота Серикболова, Кристина Менисова и юноша, похоже, контртенор, Аскар Адилханов. Очень хорошо пели. Голоса прекрасные. Но я заметила за собой, пиша, писа, писая, нет, кропая эту заметку, что оцениваю и сужу этот спектакль, поставленный студентами, по Гамбургскому счету, как постановку Метрополитен-оперы ГАТОБ. Потому что мне понравилось, извините! Про трех гениев – я хотела мальчиков. Вы когда-нибудь слышали пение голосистых мальчиков, вроде Робертино Лоретти или Сережи Парамонова вживую? В детстве я училась в музыкальной школе, у нас в хоре был солист, мальчик-альт. Пели мы дурацкие пионерские песни, в хоре было много других, обычных мальчиков, солист у нас один такой был, голос его действовал на душу, на нервы, на спинной мозг с невероятной силой. Потом у него мутация голоса началась, и он перестал ходить на хор. И мне разонравилось там петь, скучно и бездарно стало. Девочки так петь не могут, они могут петь хорошо и звонко, но это не то. Таких детей надо искать. Именно из этих мальчиков Римско-Католическая церковь вплоть до начала прошлого века делала castrati, чтобы сохранить Божий дар. Так вот, мальчиков, альта и дисканта, они не нашли, очень жаль. Опера «Волшебная флейта» – удовольствие очень изощренное.
Дальше в действие вступила Памина, Наталья Мезина. Потрясающее сопрано, голос невероятной красоты, силы, техники. Я даже не предполагала, что будет такой подарок нам, зрителям. Если у Царицы ночи две бравурные арии, и еще немножко, то партия Памины ведущая, там много чего надо петь и играть, и играть разное. Наталья Мезина алмаз, и уже ограненный! Запомните это имя! Она меня поразила больше всех.
Моностатос – Балуан Беркенов, хорошо сыграл и спел. От Зорастро я не ожидала ничего особенного, басов мало, они на вес золота, тем более басы-профондо. Но Зорастро меня тоже поразил, бас Ербол Муханов. Правда он деревянный был, ну так и роль статуарная, у него даже мимики не было. Но голос – низкий, мощный, густой, красивый, правда, на мой взгляд, нуждающийся в шлифовке. Еще бы свободы самовыражения, раскованности, легкости в пении! Действие шло и шло, усеченное и купированное, я уже ничего не ожидала, и вдруг – еще один подарок, Папагена, Альфия Шарипова. Блестяще они, с Евгением Дроботом, уже распевшимся и зазвучавшим к этому моменту, исполнили свой дуэт.
Постановка была в русле детской сказки. Они совершенно убрали все эти мистически-религиозные розни, про культ Озириса и Изиды, все эти строительно-каменщицкие ассоциации, что обеднило оперу, хотя Зорастро был одет в хламиды, с пекторалью на груди, и короной в виде диска солнца на голове. Посвящение принца в масоны, все эти испытания прошли непонятно, как немотивированное действие, или это Иван Прытков не донес!
Будет еще два представления, 15 и 20 апреля в Казахконцерте, с другим составом. Рекомендую сходить. Думаю, замены будут среди неглавных ролей. Примадонн Наталью Мезину и Анастасию Кожухарову не заменят.