Однажды я осталась без дома и денег и мне совершенно некуда было идти ночевать. Одна в большом Нью-Йорке. Я пришла на станцию Penn Station в центре Манхэттана.
Это большая станция, сотни людей едут по разным направлениям туда-сюда даже глубокой ночью. На скамейках и в переходах сидят местные бомжи с сумками и тележками своего скраба и путешественники с чемоданами и авоськами.
Бомжи здесь тихие и смиренные — на вокруг всегда дежурит много полицейских и никто не хочет быть вышвырнутым из тёплой станции на ветреные снежные минус 20.
Я тоже пристроилась с краю на скамейку и начала думать, как же мне быть и совсем расклеилась.
Рядом со мной сел мужчина-бомж и поинтересовался, почему я плачу. Я объяснила, что мне некуда идти, нет денег и мне очень страшно. Он заявил, что это, конечно, плохо, но это не конец света – и рассказал мне свою историю.
Мужчина жил в Калифорнии, у него был успешный бизнес, жена и дом. Я не поверила. А он в ответ усмехнулся и предложил ввести адрес в Гугл Мапс (Google Maps) и открыть их в street view – там должен быть дом с синей крышей, желтым гаражом и деревом перед крыльцом. Я открыла. И правда – все так.
Мужчина рассказал, что однажды он возвращался домой, его ударили по голове и обокрали. Он очнулся утром в какой-то подворотне. Дом пришлось продать, чтобы оплатить лечение. Огромный шрам на его затылке так и не зарос волосами. Он почти ничего не помнил и пришлось забыть о бизнесе. Жена ушла от него. А потом кончились деньги и он оказался на улице. На последние сбережения он приехал в Нью-Йорк к другу, но и тот ему не помог. Так бедняга и жил в Нью-Йорке на улицах 3 года.
Я спросила, помнит ли он что-то счастливое из своего прошлого. Он начал рассказывать мне о своем серфе, на котором катался по морю. Его глаза горели, когда он говорил о том, как правильно поворачивать доску и брать волну, как рассчитывать скорость.
И тут я его перебила:
— Чувак, это достаточно сложная тема. Если ты объясняешь физику процесса, то может не все так плохо с твоей памятью?
Он задумался, подтянул рукава, обнажив татуированные запястья, и потребовал спросить что-нибудь из финансов.
Я открыла сайт с биржевыми котировками и молча повернула к нему монитор.
– Знаешь, – забубнил он глядя на график цен на золото, – вот тут мне не нравится позиция, здесь есть "голова и плечи", а вот тут — "разворот" (специфические термины финансового анализа). Мне кажется , что сейчас пик, теперь все пойдёт вниз, надо сливать, — заключил он.
Я не верила своим ушам.
– Ты осознаешь, что ты помнишь и понимаешь все это?
И тут до него дошло. За все эти года мозг как-то восстановился и он снова обрел способность анализировать. Большие крупные слёзы прокатились по его щекам.
А потом мы еще часа три сидели и обсуждали финансы, экономику и политику. Наступило утро. Мне уже не было страшно. Я знала что все будет хорошо и я выпутаюсь и все мои страхи – это ерунда.
А Саймон – так звали моего нового знакомого, уже не выглядел бомжом не смотря на нелепый наряд. Он сидел прямо, говорил уверенно и я понимала – у него тоже все теперь будет хорошо.
С тех пор я верю, что все на свете можно пережить и двигаться дальше. Нет безвыходных ситуаций, мистер Грин. ©
И если у меня в кармане есть мелкая наличность – я всегда отдаю ее бездомным.
Как ты там, Саймон? У меня все хорошо. Спасибо тебе! Надеюсь, я когда нибудь встречу тебя где-нибудь на берегу в районе Санта Моники – здорового, улыбающегося, успешного, в мокром гидрокостюме и с доской для серфа. И мы пойдем в бар на пляже пить ананасовый фреш и ты покажешь мне новые татуировки на запястьях, а я тебе – свои.
И мы будем смеяться. Мы определенно будем много смеяться.
_________________________________
Эта невыдуманная история действительно произошла со мной пол года назад.
Большое спасибо моим родителям и друзьям, которые в буквальном смысле спасли мою жизнь.
Наверное, спасибо моему уже почти бывшему мужу Игорю Маханьку (Ihar Mahaniok, Goolgle) – без его жестокости я бы так много не испытала и не поняла.
_________________________________
