Метаморфозы / Рассказ. Часть 1
+++
Всю неделю я был погружён в «проекты», которые вёл, чтобы «закончить» их к дате моего увольнения. Получил деньги, собрал свои вещи с рабочего стола (это была одна записная книжка, но я ещё спёр три ручки, два карандаша и калькулятор) и отправился домой. Ну, сначала в магазин, а потом уж домой. В магазине купил три литра пива, чтобы скоротать вечер перед новой жизнью безработного. За всё это время я так и не удосужился купить мазь, поэтому гадость с ногтями продолжалась, и на указательном и среднем пальцах правой руки даже слезли ногти. Да, именно слезли, так незаметно, как это бывает с одеялом по ночам: вроде укрываешься перед сном, а с утра одеяло лежит на полу, а ты скрюченный и замёрзший.
Покупку мази я вновь отложил на завтра. Мне было наплевать на всё, я хотел пить пиво, смотреть какой-нибудь дурацкий фильм по ТВ и к моменту опустошения последней бутылки уснуть. Так и получилось: вот я делаю последний глоток, а всё кажется таким простым и легко разрешимым в этом мире, затем я выключаю телевизор (экран гаснет, и в комнате воцаряется темнота), закрываю глаза и падаю в сон. Падаю медленно и плавно.
Мне снится, что я лысый. Да, у меня гладкая голова – ни щетинки. И нет бровей. И нет волос на ногах и руках, потому что у меня нет рук и ног. Нигде нет волос, ни на одной части тела, потому что частей тела у меня нет, как таковых. Я просто большой кусок мяса, обтянутого кожей. С одного конца у меня есть пять отверстий: в двух из них мои глаза, два из них – это ноздри, одно оставшееся – рот, в котором лениво лежит мокрый язык. Ушей нет. Глухая тишина. Ну, а с другого конца, ясное дело, у меня всего одно отверстие – своего рода клоака. И я лежу на бетонном полу в каком-то помещении, плохо освещённом и пыльном (ноздри это чувствуют). Я не могу двигаться. Как мне управлять «телом»? Ползти? Любые попытки оканчиваются неудачей, и я просто дёргаюсь, оставаясь на месте, при этом больно ударяясь об пол. Я разбил губу – из неё течёт подобие крови, только не красного цвета, как это бывало всегда, а нечто светло-оранжевое, как и вся моя кожа. Я оранжевое тело с оранжевой кровью, которое не может передвигаться, которое может только калечить себя и удивляться, какого чёрта оно такое, какое есть.
Я закрываю глаза, я погружаюсь в темноту своего сознания, где царят бесформенные образы, такие же бесформенные, как и моё тело. Темнота. Тишина.
Пробуждение ото сна было таким же плавным, как будто я уснул во сне и проснулся наяву, а если усну наяву, то проснусь во сне.
Ну и чертовщина.
Я проспал почти до трёх часов дня, и вставать с кровати мне совсем не хотелось. С учётом того, что торопиться мне было некуда, я пролежал ещё около полутора часов, а потом уже заставил себя подняться. Тело было тяжёлым. Я подумал о том, чтобы позавтракать или пообедать, или уже поужинать, но есть не хотелось. Кое-как отвёл себя в ванную, умылся, и мне как будто стало легче. Я думал о своём странном сне, думал о своих руках и ногах, на которые обратил внимание в ванной (с одной руки слезло три ногтя, с другой – два, а на ногах с ними творилось тоже что-то непонятное – они как будто высохли и покрылись трещинами, приобретя синий цвет с некоторой желтизной). Глаза были какими-то мутными, водянистыми. Да уж, вот так похмелье. Но, как ни странно, мне захотелось выпить. Так я мог обо всём забыть. Ведь то, что вчера увольнение мне казалось не таким уж серьёзным делом, сегодня обернулось осознанием того, что я потерял источник дохода, и найти замену этому источнику будет, ой, как нелегко.
Собрав консилиум, состоящий из меня и моего мутного зеркала, в котором я уже почти не видел себя, было принято решение о вылазке из дома в магазин.
Выйдя на улицу, мне стало холодно, и я, вжавшись в себя, насколько это возможно, отправился в путь. Было такое ощущение, как будто я не выходил из дома целую неделю. Или месяц. А может, и больше месяца.
Купив сигарет и пива, я вернулся домой. Разбитый и уставший. Как будто мне через глотку залили свинец, и он попал не только в желудок, но и во все части тела, словно они были полыми, и их, как бочки, можно наполнить чем-либо. Ну, раз так, то я наполню их вкусным хмельным напитком.
Снова включен телевизор, снова я лежу на диване и смотрю в него. Мне тяжело подняться даже в туалет. Так и не найдя силы, чтобы сходить в уборную, я уснул, оставив на дне бутылки ещё как минимум семь глотков.
Открываю глаза. Всё в тумане. Нет, в пыли. Я проглотил облако пыли и закашлялся, выблевав перед собой смесь из какой-то слизи и этой самой пыли. Где я? Я снова в том помещении. Я снова лысый. Всё повторяется. Но что это? У меня есть руки. Да, это мои руки со слезшими ногтями, но всё остальное тело осталось прежним – бесформенный кусок мяса в оболочке из кожи с дырками для дыхания, созерцания, отрыгивания и опорожнения. Но теперь есть руки. Я могу ползти. И я ползу, сам не зная, куда. Не вижу дверей в этом помещении. И окон тоже нет. Хотя в другом конце помещения, в углу есть окошко или что-то похожее на него. Ползу к нему и разочаровываюсь – это не окно, а зеркало. Мне становится противно от собственного вида. Что же я за говно такое? Мерзкая тварь. Я бы убил себя, если б мог. Как мне себя убить? У меня есть руки, но нет инструмента для убийства. Даже если я попробую себя задушить, у меня ничего не получится, я ведь не смогу сдавить своё толстое «туловище» там, где моя шея. Где моя шея? Твою мать!
![]()
Вспышка!
Я на диване у себя дома. Изо рта на подушку течёт слюна. Звонит телефон.
- Алло.
- Привет, - этот голос я узнаю сразу, не глядя на дисплей – это Ирина.
- Привет, - говорю я, слегка удивлённо, но по-прежнему сонно.
- Извини, что разбудила. Но мне нужно поговорить. Мне не с кем поговорить. Я вспомнила только тебя, ведь ты всегда был ко мне, если не добр, то лоялен. Ты сейчас где? Можно я приеду? Скажи, куда.
- Ничего не понимаю. О чём ты хочешь поговорить? Я дома.
- Обо всём хочу поговорить. Или помолчать. Не знаю. Мне нужно, чтобы рядом находился кто-то… кто-то, не желающий мне зла.
- Ну, ты, конечно, можешь приехать, - я сделал паузу, вспомнив о том, что дома, хоть и нет бардака, но и красоты в интерьере тоже не найти, да и сам я не в лучшем виде, - но у меня беспорядок, и я сам не совсем хорошо себя чувствую – вчера немного перебрал.
- Ой, это не страшно! Я приеду к тебе, скажи адрес, - в её голосе прозвучала нотка радости, и мне это понравилось, хотя и показалось каким-то чуждым.
Я назвал адрес, и она сказала, что приедет минут через сорок. Что ж, у меня есть время, чтобы немного привести себя в порядок, если это возможно.
Всё, что я смог – это умыть лицо, почистить зубы и переодеться.
Звонок в дверь, и вот она на пороге: чья-то дочь, наверное, чья-то сестра, чья-то любовница и чья-то любовь… Она красивая. Как бы я ни относился к её связи с Владимиром, я не мог отрицать того, что было – её красота. Моя квартира как будто стала светлее. Она поцеловала меня в щёку и прошла в комнату, разувшись на пороге.
- У тебя уютно, хотя и просто и… бардачно, - с лёгкой улыбкой сказала она, но в глазах её читалась озабоченность чем-то другим.
- Спасибо, - невнятно промямлил я, и, уже более чётко произнося слова, спросил, - что произошло?
- Ну… - она замялась, подбирая слова и что-то обдумывая, а затем медленно начала свой рассказ, который сводился к тому, что её бросил Владимир, уволил и перестал оплачивать её счета, и она теперь не знает, что делать.
- А почему он это сделал?
- Он сказал, что тяжело заболел, что вообще в скором времени собирается закрыть контору нашу, ну, и до меня ему сейчас совершенно нет дела. Его заботит только его здоровье в данный момент. Примерно так и сказал. И самое главное, что непонятно, чем он там заболел. Я на всякий случай сходила к своему врачу, проверилась, знаешь, мало ли, но всё в порядке. Выглядел он в последнюю нашу встречу ужасно. У него, как будто меньше волос стало на голове, руки почему-то были в перчатках, а глаза пустые и опухшие, как будто он плакал долго-долго.
- Действительно, странно, - сказал я задумчиво, пряча руки в карманы и обувая тапочки, чтобы Ира не увидела моих ногтей, отведя при этом свой взгляд, ведь и у меня глаза были опухшими.
- А ты как поживаешь? – внезапно она задала вопрос, на который честно отвечать мне совсем не хотелось.
- Да нормально. Два дня прошло всего, как я ушёл – что могло измениться? – я попытался улыбнуться, но почувствовал, что это мне удаётся с огромной тяжестью, и увидел, что она чем-то удивлена.
- Прошло уже пять дней, Алмас! Ты, наверное, перепил и спал долго! – с упрёком воскликнула она.
- Ну, может, я ошибся немного, да и какая разница, - я не мог понять, что она несёт и почему, даже если прошло пять дней, её это так возмущает.
- У тебя болезненный вид. Ты не заболел случайно?
- Да нет, всё в порядке, Ир.
- Вот вы, мужчины, так всегда: заставляете нервничать и переживать за вас и из-за вас, - теперь в её тоне чувствовалось что-то странное, как будто мы с ней знакомы давным-давно, причём знакомы довольно близко, как брат и сестра или как парочка, которая вместе не первый год.
- Ирина, не нервничай и не переживай. В конце концов, я просто человек, который работал с тобой в одной фирме. Не забивай себе голову лишними мыслями.
- Вот так тоже всегда все говорят мне. «Не думай, не забивай голову мыслями, не нервничай». А я, что, манекен что ли, чтобы не думать и не чувствовать? Я ведь живой человек, а не кукла или простой кусок мяса! – её голос сорвался на последнем слове, и она расплакалась.
Да уж, этого мне ещё не хватало – истерика красивой девушки в моей халупе. Что мне с ней делать? Ничего не оставалось, кроме как подойти к ней и обнять. И она не отстранилась, вопреки моим опасениям, она уткнулась лицом в плечо и плакала, а мой рукав тем временем становился мокрым. Видимо, у неё и вправду теперь всё в жизни наперекосяк. За е ё спиной стоял шкаф, к одной дверце которого было прикреплено зеркало. Оно стало мутным. Я видел только наши очертания. Чётко очерченная фигура Ирины и бесформенная тень, окутавшая её. Наверное, всё дело в освещении – так я тогда решил, но сам себе не поверил.
После того, как её плач превратился в нечто вроде хныканья, я осторожно провёл её к кровати и попросил прилечь – она прилегла и почти сразу уснула. А я отправился в ванную. Хотел посмотреть в зеркало, хотел изучить себя: свои ногти на руках и ногах, волосы на голове, поближе рассмотреть свои собственные глаза. Ничего не вышло. Зеркало стало ещё мутнее, я не видел ничего, кроме своего мутного силуэта. Это меня повергло в какое-то подобие транса, я просто развернулся, вышел из ванной и направился к холодильнику, где, как я помнил, стояла открытая бутылка водки.
Я вообще водку не могу пить в чистом виде, поэтому смешал её с соком, который нашёл там же в холодильнике, и выпил. Налил ещё. Выпил. Так продолжалось около сорока минут: я пил свой коктейль и думал. После того, как всё было выпито, я был уже пьян.
Так как кровать была занята, я лёг прямо на полу, подстелив под себя одеяло, чтобы было хоть немного мягче. Уснул. Мне ничего не снилось, да и проснулся я уже скоро – немного больше, чем через час. Меня разбудила Ирина:
- Не лежи на полу. Рядом ложись.
Я молча встал с пола, улёгся рядом и снова уснул.
Открываю глаза. То самое помещение, что и в предыдущем сне. Теперь у меня есть ноги! Я этому рад, но и встревожен. Как такое может быть, что один и тот же сон (почти один и тот же) повторяется несколько раз? Я встал на ноги и решил пройтись до зеркала, которое всё так же стояло в углу. Я собирался посмотреть, как выгляжу сейчас, с ногами, но зеркало было мутным. Точно таким же, как у меня в ванной комнате. Я так и стоял, тупо глядя на поверхность, которая ничего не отражала, кроме безразличия и безликости. Но через несколько минут сверления взглядом, муть стала исчезать, как будто её выжигали изнутри зеркала. Я готовился увидеть себя, каким бы я ни выглядел, и я увидел себя. Но не того, который смотрел в зеркало, а того, который спал на кровати рядом с Ириной. Что же это такое? Как такое возможно? Я недоумевал, я не знал, что делать. Я, наверное, схожу с ума.
Мои размышления прервало движение в зеркале. Это Ирина начала ворочаться и привстала с кровати. Посмотрела на лежащего меня, стянула с себя одеяло, улыбнулась и укрыла меня. Такая заботливая. Она встала с кровати и вышла из поля моего зрения, а я даже не пошевелился – так же мерно дыша, продолжал спать. Ирина снова появилась рядом с кроватью, взяла сумочку, что лежала на полу рядом, и снова ушла.
Я ждал её появления снова, но примерно в течение получаса, что я смотрел в зеркало, она так и не появилась — наверное, ушла.
Я ещё некоторое время слонялся по помещению, пытаясь изучить его, но так как изучать было нечего, кроме стен, пола и потолка, мне наскучило, и я ощутил сильную усталость. Присел на пол, прижавшись спиной к стене, закрыл глаза и почти сразу уснул.
Продолжение следует...
Тимур Махмуд
Краткое описание: Агент 007 Джеймс Бонд (Дэниэл Крейг) получает послание от умершей начальницы М (Джуди Денч) и расследование начинает его выводить на могущественную террористическую организацию «СПЕКТР». В это время его действующий куратор М (Ральф Файнс) прилагает все усилия, чтобы спасти разведывательную службу и проект «два нуля» от ликвидации.
